«Это звучит скучно, но существует формула: цена одного уничтожения [оккупанта]. Мы применяем ее к каждому виду оружия, который производится в Украине. Один снаряд «Стугны», например, в среднем убивает трех [россиян]. Значит, цена одного убийства — $4613. Цена же убийства с использованием FPV-дрона — $1650. Вывод простой: надо влить в производство дронов как можно больше денег», — эта цитата руководителя Министерства стратегических отраслей промышленности Александра Камышина фигурирует в статье Саймона Шустера в Time о том, как Украина пытается перейти на собственное производство вооружения. Уже очевидно, что лучшая модель в условиях затяжной войны и не безграничной помощи Запада — как можно полнее покрыть потребность Украины в оружии внутренним производством. «Победу в этой войне одержат на фабрике», — сказал изданию представитель одной из американских оружейных компаний.
Дроны
Ориентация на дроны начинает давать результаты: начало 2024 года обозначилось сильными пожарами сразу на нескольких российских нефтеперерабатывающих заводах. Эти болезненные для страны-агрессора удары осуществили произведенные в Украине беспилотники. Из-за нехватки времени их не всегда испытывают на дальность полета: по сути первый серьезный тест и является боевым запуском. На котором нередко присутствуют лишь несколько разработчиков модели и гражданские, которые наблюдают за тем, что стоит учесть при следующем запуске и как возможно улучшить характеристики модели. Среди этих гражданских нередко есть и Камышин.
Камышин
Шустер коротко погружается в прошлое Камышина: работа в финансовой и инвестиционной сфере, руководство «Укрзализныцей», статус одного из фаворитов Владимира Зеленского. Который в марте 2023-го пригласил его возглавить министерство. Камышин сказал, что сначала хотел бы немного отдохнуть после сложного руководства национальным железнодорожным перевозчиком, когда пришлось решать вопросы эвакуации украинцев, восстановления поврежденных россиянами вокзалов и путей, борьбы с блэкаутами. Камышин просил отпуска на несколько месяцев, который провел бы за границей с детьми и женой. Зеленский отказал: сказал, что и сам бы мечтал о неделе отдыха, но пока не время. В конце концов Камышина получилось уговорить.
Дрон Горлица
Украинский военно-промышленный комплекс — это сотни заводов и десятки тысяч людей, однако потенциально сильная отрасль сильно потеряла из-за десятилетий плохого менеджмента и технологической привязанности к россии. О нюансах менеджмента свидетельствует пример с беспилотником «Горлица». Первый концепт представили в 2016 году, однако к началу полномасштабного вторжения оказалось, что сейчас в наличии есть только один экземпляр, и он может лететь только на расстояние в 100 километров. Совершенствовать «Горлицу» пришлось уже в условиях войны (беспилотники этой модели уже успешно поражали цели на территории россии).
Сейчас предприятия украинского ВПК страдают не только от ошибок прошлого, но и от российских атак. Бороться с этим Камышин решил «разъединением» предприятий: иногда разные производственные линии расположены в разных местах страны. «Мы разъединили организм на отдельные ветви, но дерево все равно растет», — говорит он.
Российский ВПК значительно больше украинского, поэтому победить производством подобного российскому и советскому оружия не получится, пишет издание. Поэтому цель Минстратпрома — получить западные лицензии на производство техники и совместно разрабатывать новейшие модели. Процесс медленно, но идет: оружейники понимают, что Украина сейчас — один из самых перспективных и наиболее инновационных рынков мира.
