Немногим больше месяца прошло с момента запуска первой нитки газопровода Северный поток, все меньше времени остается до конца текущего года, а нашим властям все не удается согласовать с российской стороной условия поставки газа для Украины в 2012. Хотя еще в третьем квартале текущего года ими озвучивались довольно оптимистичные прогнозы по заключению газовых договоров.
На днях Алексей Миллер озвучил жесткую позицию Москвы, подкрепленную, очевидно, именно надеждой на диверсификационные проекты: «Подарков не будет». К чему же готовиться Украине в 2012 и чем обусловлены недоразумения в энергетических отношениях, если еще год назад, после Харьковских соглашений, нам обещали понятную и приемлемую схему?
Собственно, одним из главных мотивов подписания украинской стороной данных соглашений было стремление сохранить (в условиях работы Северного потока) сотрудничество с Россией как транзитером газа в Европу. Однако стоит заметить, что расчетная мощность двух ниток газопровода составляет 55 млн кубометров газа в год. Из них сегодня сдана в эксплуатацию только одна. При этом цель запуска проекта — увеличение поставок газа (как более экологичного по сравнению с другими ископаемыми вида топлива) в Европу.
Стратегическая цель России — повысить объем транспортируемого газа на 200 млн кубометров — с 312 млн кубометров в год в 2007 до 512 млн в 2030. Как видим, даже полная мощность Северного потока покрывает этот объем лишь на четверть. Еще один альтернативный трубопровод, Набукко, с постройкой которого то и дело возникают досадные для России заминки, рассчитан на прокачку 26-32 млн кубов газа в год.
Наконец, пропускная способность третьего пути диверсификации газовых поставок, постройку которого планируют закончить к 2015, Южного потока, будет составлять около 63 млн кубометров топлива в год. Даже с учетом постепенного увеличения объемов прокачки данные газопроводы едва ли могут обеспечить необходимую России мощность в 200 млн кубов. Тогда как мощность украинских магистральных газопроводов в разы больше. Даже после кризиса 2008 объем прокачиваемого через нашу страну газа остается в районе 100 млн кубометров.
Кроме того, в обозримой перспективе Украина остается владелицей лучших на пути из Азии в Европу газохранилищ. Да и Европа по ряду политических и экономических причин тормозит реализацию вышеназванных альтернативных проектов. Что же дает России возможность диктовать нам драконовские условия в ежегодных переговорах о поставке газа для отечественного потребителя?
Напомним, руководство РФ неоднократно озвучивало желание сотрудничать с Украиной по «белорусскому сценарию», то есть предоставлять газ для внутренних потребностей страны по приемлемым для нее ценам в обмен на отечественную ГТС. Сегодня оба государства ведут переговоры о создании СП на базе украинской газотранспортной системы по проекту России.
Последний предполагает вхождение РФ в долю не только газотранзитного предприятия (т.е., владельца или распорядителя магистральных трубопроводов и подземных газохранилищ), но и газораспределительного (владельца/распорядителя внутренних распределительных сетей). Причем, если в первом СП третья часть уставного капитала отводится европейским компаниям, то участниками второго будут только российская и украинская стороны в равном соотношении.
Взамен Россия предлагает нам участие в разработке своих газовых месторождений. Однако, учитывая исчерпаемость месторождений, такие условия трудно назвать взаимовыгодными. Упомянутые СП на базе украинской ГТС станут монополистами на рынке транзита газа, и (что даже звучит парадоксально) — на рынке распределения газа между украинскими потребителями (в том числе газа отечественной добычи). Кстати, целый ряд законодательных актов Украины ограничивает как возможность приватизации предприятий отрасли и монополизации самой отрасли, так и участие в ней компаний с иностранным уставным капиталом.
Также данный проект противоречит основополагающим принципам Европейского энергетического сообщества, членом которого с недавних пор является Украина. Последний факт особенно входит в разрез с газовыми интересами России, поэтому она прилагает массу усилий для удержания нашей страны в (добровольной или вынужденной) зависимости от своей энергетической политики.
Следует признать, что необходимые для этого инструменты у российского руководства есть. Лишившись (еще по последствиям разрыва газового соглашения от 2001 года) альтернативных источников газоснабжения, Украина вынуждена мириться с теми газовыми тарифами и объемами, которые ей навязывает партнер. Отказ от сотрудничества без преувеличения чреват экономическим коллапсом, а попытки давления на Россию через условия транзита оборачиваются нешуточным испугом европейских потребителей.
По условиям Харьковских соглашений 2010 года, призванных смягчить последствия кризисных газовых контрактов начала 2009, Украина попала в экономическую западню, освобождение из которой ей может обеспечить либо значительное улучшение финансовых дел не только самого Нефтегаза, а всего государства в целом, либо полное безоговорочное принятие условий России.
Поскольку первое представляется довольно сложной задачей (и наши партнеры об этом прекрасно знают), то именно ко второму нас пытаются подтолкнуть переговорщики с российской стороны. 4 декабря посол РФ в Украине Михаил Зурабов заявил, что, по его прогнозам, газовые договоренности между двумя странами будут заключены на межправительственном уровне. Ранее, напомним, газовые соглашения имели статус межкорпоративных, что значительно скромнее в геополитическом смысле.
Если наши партнеры таки добьются озвученной Зурабовым цели, это будет означать признание Украиной на государственном уровне своей энергетической зависимости (как части зависимости политической) от РФ. Регулярно обвиняемое оппонентами именно в этом, украинское правительство делает все возможное для избежания пагубного для Украины сценария. Так, премьер Николай Азаров выразил готовность в случае необходимости платить за российский газ цену даже в 400$. Однако, на сколько хватит для этого запаса экономической прочности, прогнозировать трудно.
Олег Опимах, депутат Вышгородско районного совета.