В последние годы украинский АПК значительно укрепил свои позиции на отечественных и мировых продовольственных рынках. Специалисты признают, что в значительной мере это стало возможным благодаря успехам, достигнутым в растениеводческой отрасли. В частности, в прошлом году Украина собрала рекордный урожай зерновых – 63 млн. тонн. Ожидается, что нынешний окажется несколько скромнее, но тоже будет весомым.
В молочном секторе также уже не первый год происходят серьезные изменения. Правда, идут медленно. Что нужно сделать для того, чтобы они переросли в стабильно растущие тенденции, чем в этом может помочь государство и зарубежный опыт? Об этом говорим с Михаилом ПАВЛИЧЕНКО, координатором молочных программ Международной финансовой корпорации (IFC, Группа Всемирного банка), Проект «Развитие агрофинансирования в Украине».
— В своих многочисленных публикациях, публичных выступлениях и заявлениях, которые делаете в кругу специалистов, вы не единожды предлагаете направить деньги государственной поддержки на облегчение доступа хозяйств к финансам. Но Европа выплачивает дотации на гектар. Они составляют около 300 EUR. Это достаточно мощная поддержка тамошних фермеров. Не будет ли наше сельское хозяйство из-за этого неконкурентоспособным?
— Выплаты на гектар в ЕС являются основным видом поддержки сельского хозяйства. Они действительно в среднем составляют около 300 EUR на гектар, но различны в разных странах. Например, латышские фермеры получают 90 EUR на гектар, немецкие – около 300, голландские – 350, а греческие – более 500 EUR. В то же время плата за аренду земли в Европе в среднем составляет те же 300 EUR. Где же тут выгода? Прибавьте к этому наше преимущество в природно-климатических условиях.
Поэтому у нас нет оснований говорить о неконкурентоспособности украинского агросектора в целом. Ежегодно Украина экспортирует сельскохозяйственной продукции на $10-12 млрд. Другой вопрос, что неконкурентоспособными могут быть отдельные отрасли или виды сельхозпроизводства. В частности, это касается молочного сектора.
Но что тут могут изменить «гектарные» дотации? Ведь каждое хозяйство будет продолжать производить то, что ему выгоднее всего. То есть, в первую очередь, оно будет выращивать зерновые и технические культуры. Таким образом, ситуация в молочном секторе останется неизменной.
Определяя мероприятия по поддержке именно молочного сектора, надо исходить из перечня проблем, которые мы хотим решить. Основными проблемами молочного сектора остаются низкая продуктивность коров, высокая сезонность производства молока и его низкое качество.
Решение этих проблем требует инвестиций. А кредиты в Украине дорогие. Поэтому мы и говорим, что имеющиеся средства следует направить именно на улучшение доступа к финансам, например, на удешевление кредитов.
Важное значение также имеет развитие инфраструктуры. В некоторые села из-за отсутствия дорог просто трудно добраться. А ведь надо и горючее завезти, и молоко каждый день забирать.
К слову – не все западные страны поддерживают своих аграриев. В частности, это касается США. Тут крупные сельхозпредприятия практически не получают государственной поддержки. Государство делает исключение разве что для мелких производителей.
— Чем это обусловлено?
— Логика тут проста: им трудно конкурировать с крупными хозяйствами, а в банкротстве малых сельхозпроизводителей никто не заинтересован. Что делать с этими людьми, если они приедут в город? Где для них найти работу?
Между прочим, в Западной Европе фермеров также поддерживают из этих соображений. Ведь абсолютное большинство там составляют именно мелкие семейные фермы со средним размером участка до 50 гектаров. В Польше этот показатель еще меньше – 7 гектаров. Поддержка мелкого бизнеса в западных странах имеет еще один, и к тому же очень важный, социально-политический аспект. Речь идет о среднем классе, который составляет основу общества и является гарантией демократии.
— Ваши доводы весомы, но следует признать и то, что западные сельхозпроизводители используют более модерновую технику, пользуются более современными технологиями. А коль так, то они имеют конкурентное преимущество над нашими аграриями. Что вы думаете по этому поводу?
— Это так, но на немецких и австрийских полях я видел и старую технику. Мелкий фермер считает каждую копейку. С другой стороны, и у нас становится все больше хозяйств, хорошо обеспеченных теми же тракторами, сеялками, комбайнами, в том числе – и от ведущих мировых производителей.
Не следует забывать и о том, что преимущество Запада в технологиях частично компенсируется нашей дешевой рабочей силой. Со временем технологическое отставание будет ликвидировано, и тогда уже мы получим конкурентное преимущество, ведь имеем лучшую землю и наши хозяйства – большего размера. Но для приобретения техники и технологий, опять-таки, нужны деньги. Таким образом, мы снова возвращаемся к вопросу о потребности сельхозпроизводителей в финансах.
— Почему вы предлагаете помогать, в первую очередь, производителям молока?
— Именно производство молока в большинстве украинских хозяйств является неконкурентоспособным по сравнению с западными производителями. Среди всех видов сельхозпроизводства молочное нуждается в наибольших инвестициях и имеет самый длительныйсрок окупаемости. Он может достигать 10 лет и более. Поэтому очень мало желающих вкладывать в это собственные деньги, а топтание на месте недопустимо, ведь мир быстро развивается.
— Так наши производители молока, по вашему мнению, являются неконкурентоспособными?
— В Украине уже появилось немало хозяйств, в которых годовые надои молока достигают 7-9 тыс. и даже 10 тыс. килограммов. А это уже соответствует уровню развитых стран. Но если говорить об общем состоянии в секторе производства молока, то он оставляет желать лучшего. Многие до сих пор имеют надои ниже 4 тыс. килограммов. Такие надои не могут обеспечить прибыль, а значит, и стабильное развитие хозяйств.
Таким образом, молочная отрасль требует существенных изменений, но для того, чтобы они стали возможны, снова-таки, нужны деньги. Также важно суметь эффективно распорядиться ими.
— Вы намекаете на низкий уровень управления, который пока еще присущ многим украинским хозяйствам?
— Нет. Хотя с этим тоже есть проблемы, но люди быстро учатся. Еще 8-10 лет назад в Украине практически было не у кого перенимать опыт, а за границу ездили единицы. Сейчас ситуация кардинально изменилась. И дело не только в том, что зарубежье для украинцев стало доступнее. Сейчас обучение активно осуществляется и внутри страны. Оно проводится на базе успешных хозяйств. Украина теперь имеет значительное количество собственных специалистов и руководителей самого высокого профессионального уровня.
— Почему мы все время говорим исключительно о конкурентоспособности производителей молока? Разве от переработчиков молока ничего не зависит?
— Конечно, зависит! Конкурентоспособность всего молочного сектора зависит как от производителей, так и от переработчиков. Но с перерабатывающими предприятиями ситуация лучше: завезены западные технологии, обучены люди. Кое-где и старые технологии и оборудование используются успешно. Но если наши заводы будут закупать сырье по ценам выше мировых, то они очень скоро потеряют и внешний, и внутренний рынки. Тогда сырое молоко станет вообще никому не нужным – будем завозить необходимые молокопродукты из-за рубежа. Поэтому производители должны быть в состоянии предлагать переработчикам молоко по ценам не выше мировых. При этом производство должно быть для них прибыльным, ведь себе в убыток никто работать не станет. А увеличить прибыли можно, в первую очередь, за счет роста продуктивности коров. При низкой продуктивности себестоимость молока всегда будет высокой.
— О западном опыте поддержки производителей молока мы уже говорили. А что вы можете сказать о российском? Можем ли мы из него что-то перенять?
— В прошлом году Россия на поддержку производителей молока выделила что-то около 30 млрд. рублей (это более 10 млрд. гривен). А в 2015 году на эти цели планируется направить уже 50 млрд., в 2020-м – 80 млрд. рублей. В соседнем государстве, в перерасчете на одну корову, сейчас дают средств намного больше, чем Украина выделяла в лучшие времена.
Давайте посмотрим, на что именно идут эти деньги и каков результат. Прежде всего, следует отметить, что ситуация в молочном секторе России отличается от украинской. Соответственно, иными являются и цели государственной поддержки. Так же, как и возможности государства.
Россия ежегодно производит более 30 млн. тонн молока. По этому показателю она в 2,7 раза опережает Украину. В то же время соседнее государство имеет большой дефицит молока. Уровень самообеспеченности составляет лишь 67%. Поэтому, вместе с Китаем, Россия остается наибольшим мировым импортером этого продукта.
Поскольку основной проблемой для России остается дефицит молока, она направляет свои основные усилия на его преодоление.
Можно выделить 3 основных способа дотирования производителей молока в России. Это – субсидирование инвестиционных проектов, поддержка закупочных цен и компенсация процентов по кредитам.
Эффективен ли комплекс этих мер? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, достаточно сказать, что в 2013 году производство молока в России сократилось почти на 4%. Но отсутствие роста еще не означает, что все перечисленные меры являются неэффективными. Поэтому давайте рассмотрим каждую из них отдельно.
Субсидирование инвестиционных проектов может дать больше новых ферм, но будут ли они эффективными? Ведь намного легче отважиться на строительство фермы, если 30% за это платит государство. Вопрос – а что будет потом? Именно потому, что российские фермы остаются убыточными (несмотря на высокие закупочные цены – более высокие, чем в ЕС), страна вынуждена осуществлять дополнительную поддержку закупочных цен.
Впрочем, при продуктивности коровы меньше 4 тыс. килограммов молока в год иначе и быть не может. При этих условиях дотирование цены позволяет сдерживать падении производства, но не решает главной проблемы сектора – не делает его эффективным и конкурентоспособным.
И лишь третий способ поддержки – компенсация процентов по кредитам – может дать эффект, ведь способствует привлечению инвестиций для проведения необходимых системных изменений. Вопрос заключается лишь в том, насколько готов к этому российский молочный сектор.
Украина же, в отличие от России, является нетто экспортером молока. Дефицита молока у нас нет. Но речь идет о повышении эффективности производства, увеличении его рентабельности. Для решения всех этих вопросов нужны инвестиции. А кредиты у нас значительно дороже, чем в России (там они не превышают 10% для производителей молока). Вывод таков: из перечисленных выше видов поддержки производителей молока в России лишь компенсация процентов по кредитам для производителей молока могла бы быть эффективной в Украине.
— Белорусские методы поддержки производителей молока не очень отличаются от российских, однако они дают значительно более ощутимый эффект. Белорусской молочной продукции становится все больше на полках наших магазинов.
— Пока что. Ведь, как известно, Украина буквально на дняхввела ввозную пошлину в 55%.
Белорусские методы поддержки все же отличаются от российских, ведь в Беларуси государство намного жестче контролирует всю экономику, включая цены на молоко и молокопродукцию, условия кредитования и пр. Действительно, Беларусь является относительно успешной в молочном секторе. Это небольшая страна производит почти 7 млн. тонн молока (Украина – 11,5 млн. тонн) и, по крайней мере, еще год назад имела самые высокие в СНГ надои. Сейчас мы имеем приблизительно одинаковые.
В пересчете и на 1 корову и на 1 килограмм молока в Беларуси выделяют значительно больше средств, чем даже в России. Ко всему добавьте такой факт – там еще в советские времена имели самую высокую культуру производства молока в бывшем СССР.
Все это до определенного времени давало эффект. Однако сейчас ситуация изменилась. За прошлый год производство молока в Беларуси не выросло. Оно осталось на уровне 6,8 млн. тонн. В белорусской прессе появляется все больше критических материалов относительно ситуации в сфере производства молока. Продуктивность коров в 10 районах даже снизилась. Похоже, что белорусские реформы в молочном секторе начинают буксовать.
Мне рассказывали о случае, когда на тамошней ферме поставили за государственные деньги полный комплект доильного и стойлового оборудования Delaval со всей автоматикой, позволявшей в значительной мере оптимизировать процессы. Но поскольку белорусские колхозники не умели им пользоваться (а может, не хотели учиться, ведь не были заинтересованы в этом), то они попросту отключили всю автоматику. Так стоило ли платить за нее большие деньги? И можем ли мы тут говорить об эффективности использования средств государственной поддержки?
Поддержка цены молока в Беларуси, похоже, тоже уже не дает эффекта – хозяйства просто сидят на ней, как на игле.
Но главное даже не это. Если бы удешевленная за счет государственной поддержки молочная продукция предназначалась лишь для внутреннего потребителя, то потраченные средства оставались бы, по крайней мере, внутри страны, хоть и искривляли бы рынок. Но Беларусь экспортирует почти половину (!) собственной молочной продукции. Преимущественно вывозит ее в Россию. Это означает, что белорусское государство дотирует иностранных потребителей. Интересно, как долго оно сможет это делать?
— Тогда, возможно, стоит обратиться к израильскому опыту? Он заслуживает особого внимания, ведь эта страна имеет самые высокие в мире надои молока. Они равняются 12 тыс. килограммов.
— Израильский опыт развития молочного сектора действительно чрезвычайно интересен. Он показывает, каких надоев можно достичь за счет соответствующего уровня управления фермой, причем, фактически в условиях пустыни. В то же время их модель государственной поддержки является принципиально иной.
В Израиле из-за сложных природно-климатических условий себестоимость молока весьма высокая. Она в значительной мере уменьшается за счет доведенных до совершенства технологий производства, что позволяет получить сверхвысокие надои, но все равно остается существенно выше, чем в других странах. Поэтому государство установило высокие закупочные цены на молоко. А поскольку при такихусловиях переработчики не смогли бы конкурировать с импортом, то государство вынуждено было фактически закрыть границы для ввоза молокопродукции.
Поэтому молочный сектор Израиля не принимает участия в международном разделении труда. Импорт закрыт, а своя молокопродукция являетсядорогой. Инымисловами, проблемы молочного сектора государство переложило на плечи конечного потребителя. Зато это дает возможность хозяйствам продолжать производить молоко, люди остаются в селе, а земли, используемые молочными фермами, не пустуют.
Я думаю, что это было политическое решение. К Украине оно не имеет никакого отношения. Украинский молочный сектор может и должен быть одним из наиболее конкурентоспособных в мире. Но ему надо дать толчок!
— Теперь, когда мы знаем, где и как обстоятдела в молочном секторе, какие бы рекомендации вы дали для Украины?
— Любая государственная поддержка (так же, как и государственное регулирование) вносит искривление в рыночные процессы, а экономика этого не прощает. Поэтому, прежде чем внедрять механизмы государственной поддержки, следует хорошо взвесить все «за» и «против».
Поддержка с целью компенсации убытков с экономической точки зрения смысла не имеет. То, что сегодня приносит убытки, завтра может их увеличить. Поддерживать следует лишь жизнеспособные ростки, которые в будущем могут принести обильный урожай. Тогда каждая страна будет принимать участие в международном разделении труда и производить именно то, в чем она является наиболее конкурентоспособной.
Из этого правила могут быть исключения. Например, следует принимать во внимание продовольственную безопасность государства. Могут быть различные форс-мажоры. Но общее правило таково: поддерживаем лишь то, что завтра может обойтись без поддержки и дать прибыль. Это значит, что поддержку следует направлять на развитие.
О сегодняшних возможностях украинского бюджета говорить излишне. Единственное, о чем есть смысл говорить, так это о том, как эффективнее использовать имеющиеся деньги. Определяя формы и методы государственной поддержки сельского хозяйства (и производителей молока, в частности), следует исходить из существующих проблем в секторе. Именно от этого зависит выбор методов их решения, ведь разные методы дают разные результаты.
Поэтому наиболее целесообразно сразу после стабилизации ситуации в молочном секторе Украины отменить все существующие виды государственной поддержки, а все имеющиеся деньги направить на улучшение доступа молочных хозяйств к финансам.
При этом правила получения поддержки должны быть простыми и понятными, а возможности ее предоставления – прозрачными и одинаковыми для всех, кто имеет на это право. Упомянутые правила необходимо закрепить действующим законодательством. Ни в коем случае они не должны устанавливаться подзаконными актами и пересматриваться каждый год, а то и чаще. Эти правила должны оставаться неизменными в течение длительного времени. Кстати, так же, как и правила налогообложения.
Лишь при таких условиях люди поверят в задекларированную помощь и начнут вкладывать собственные деньги в этот рискованный и долго окупаемый бизнес. Ведь государственная помощь не может и не должна покрывать всю потребность молочного сектора в инвестициях или даже существенную ее часть. Государственная помощь должна стать катализатором роста в молочном секторе. В этом заключается ее главное предназначение.
Николай ЛУГОВОЙ,
Национальный пресс-клуб «Украинская перспектива»
А вот прически для круглого лица делают профессиональные стилисты.
