Внук Богдана Сильвестровича рассказал, как знаменитый актер учил его громко говорить со сцены, не давал спуску в институте, а на 18-летие подарил машину.
27 августа народному любимцу и великому актеру Богдану Ступке исполнился бы 71 год. Богдана Сильвестровича уже месяц нет с нами – он умер 22 июля. Бодя, как сам себя любил величать Ступка, очень любил дни рождения, веселье, гостей, цветы и подарки.
Свой последний юбилей прошлым летом он отметил, устроив джазовый концерт на сцене родного Театра им. Ивана Франко. Семья и коллеги очень тоскуют по Богдану Сильвестровичу.
Внук артиста, молодой актер Дмитрий Ступка (26 лет), откровенно рассказал о том, как его воспитывал дед, за что наказывал, и чем закончился побег юного сорвиголовы из дома. Единственное «но» – Дмитрий попросил не задавать вопросов о смерти Богдана Сильвестровича: «А то бабушка прочтет и расстроится».
В семье все рады, что я актер. Кроме мамы
– Дима, как случилось, что вас воспитывал дедушка?
– Когда я родился, маме и папе было по 18 лет. Они учились на одном курсе, и им было не до меня. Вот мне сейчас 26 лет, и я не представляю, что бы делал, если бы сам стал отцом так рано, как мой папа. В таком возрасте нужно заниматься собой, карьерой, развиваться. Но уж никак не детьми. Поэтому бабушка и дедушка взяли меня на воспитание. С самого детства я находился в театре, рос за кулисами. Ездил с дедушкой на съемки фильмов. К примеру, видел, как создавали польскую картину «Огнем и мечом».
– Получается, вы стали актером благодаря деду?
– На самом деле, никто не давил на меня – ни дедушка, ни папа (Остап Ступка тоже играет на сцене и снимается в кино. – Авт.). Все произошло само собой. Я считаю, что работа должна быть в удовольствие. Театр приносит мне много положительных эмоций. К тому же за это еще и платят. Ужасно быть клерком, который сидит с 9 утра до 7 вечера в офисе. Лучше плавающий график, чем такая скучная стабильность.
– Что сказали папа и дедушка, узнав о вашем выборе профессии?
– Ничего! (Смеется). Но, думаю, они оба были довольны. Они же сами отдали меня в академию искусств, где я учился несколько лет, с 6-го по 11 класс. У нас было много театральных дисциплин: пластика, актерское мастерство и другие. До поступления в театральный вуз я сыграл уже не одну роль. Кем только не был: мальчика-помощника играл в спектакле «Смех и слезы Дон Кихота», был маленьким Шевченко, даже роль светлячка когда-то исполнял. В 10 лет впервые вышел на сцену Театра им. Ивана Франко.
– А как отнеслась мама?
– Вот она как раз очень переживала и негодовала. Мама совершенно не хотела, чтобы я был актером. По ее мнению, все актеры – бедные люди. Она мечтала, чтобы ее сын окончил иняз или же стал бы зубным врачом.
Дедушка читал нотации. Это даже хуже, чем порка!
– Что вам советовал такой суперпрофи, как Богдан Сильвестрович?
– Основной его совет – правильно поставить голос. Однако дедушка никогда не поучал меня, как именно я должен играть. Вся семья часто приходила на мои выступления. Последний раз это было год назад. Я играл Ромео. Спектакль всем понравился, и дедушке тоже. После выступления он хвалил меня.
– И что, родные вас совсем не критикуют?
– О, самый большой критик у нас в семье – это бабушка. После спектакля она мне то и дело повторяла: «Голосніше говори! А то геть не чутно. Вся галерка має чути!»
– Дима, вы учились на курсе Богдана Ступки. Признайтесь, поблажки были?
– Сначала у меня был другой руководитель, а потом – дедушка. Знаете, для него все студенты были равны. У меня в учебе были разные моменты, даже незачеты случались. В основном из-за того, что приходилось пропускать лекции. Помню, я снимался в одном фильме, и мы с моей девушкой не успели подготовить сценречь. Что вы думаете? Бегали к дедушке, пересдавали!
– Принято считать, что дедушки с бабушками балуют внуков и совсем не наказывают. Как было с вами?
– Мое детство было обычным. Со мной делали уроки, учили таблицу умножения. А когда заслуживал, то бабушка и родители могли и на гречку поставить, и ремня дать. Всякое бывало. Я частенько давал поводы, приходил домой за полночь. Но дедушка никогда на меня руку не поднимал. Он «наказывал» психологически – читал нотации. Поверьте, это даже хуже, чем порка. Зато бабушка здорово меня мотивировала к хорошим поступкам: давала деньги. Например, за то что погладил белье. Ну и сладости, конечно, покупала.
После побега из дома не общались две недели
– Как Богдан Ступка отреагировал на ваш побег из дома в 14 лет?
– Мы с другом просто поехали в Тернополь. Я знал, что если проболтаюсь, никуда не пустят. Вот и махнули втихаря. Поднялась шумиха, мол, я пропал, а домой звонят неизвестные и требуют выкуп. Когда я понял масштаб происшествия – быстренько вернулся в Киев. Дедушка тогда сильно на меня обиделся. Мы не разговаривали две недели. Потом я попросил прощения, и отношения наладились.
– Какой самый запоминающийся подарок получили от дедушки?
– Когда мне исполнилось 18 лет, он подарил мне машину моей мечты. «Тойота Селика» – маленькая, двухдверная, спортивная. Ее пригнали из Америки специально для меня. Благодаря помощи друзей, она обошлась дедушке в нормальную цену. Я был безгранично счастлив! Я тоже любил делать ему приятные сюрпризы. Когда возвращался из разных стран, привозил ему в подарок сувенирные ступы. А бабушке – разные милые мелочи для кухни.
– У Богдана Сильвестровича была коронная фраза – тост «Дзьобнем!» Какие напитки он пил с вами?
– Я особо не пью спиртное. Но вся наша семья предпочитает хорошее пиво – немецкое или бельгийское. Причем обязательно нефильтрованное. Вот и с дедушкой мы могли с удовольствием выпить по бокалу-другому.
